Алкоголизм.

Психологическая предрасположенность к этому заболеванию складывается на основе неизжитой либидинозной (лат. libidinosus — вожделеющий, жаждущий) эротической связи с матерью, характерной для доэдипова периода, и заострённой потребности в самоутверждении по мужскому типу. Такое заострение зачастую оборачивается, с одной стороны, гротескностью лелеемого мужского образа; с другой — отрицанием дефицитарной фигуры реального отца. А фрустрация потребности в отце по его вине может быть обусловлена разными обстоятельствами (его пьянство, его подчинённая роль в семье, его униженное положение в обществе и т.п.).

Что касается неизжитой психологической связи с матерью, то эта аномалия эротического развития может иметь место вследствие разных причин, и разные её варианты во многом определяют нозологическую специфичность предрасположенности к тому или иному заболеванию наркологического профиля. При алкоголизме чаще всего обнаруживается, с одной стороны, относительный субъективный дефицит материнской любви, либо как следствие заострённой потребности в ней, либо как следствие её объективного недостатка; с другой стороны — бунт против матери или даже агрессия в её адрес. Бунт или агрессия выражают естественную потребность в психосексуальной эмансипации, которая при нормальном развитии осуществляется в дошкольном возрасте. Незавершённость процесса психологической сепарации от материнского начала на этом этапе серьёзно затрудняет его осуществление и на более поздних: в школьном возрасте и в подростковом.

Достигнув сексуальной зрелости, потенциальные алкоголики, сохраняющие либидинозно-эротическую связь с матерью, предпочитают женщин, одарённых материнскими качествами, и легко уступают им роль главы семьи. Со временем жена оказывается жёстко фиксированной в роли «родителя», а муж становится алкоголиком, который в трезвом состоянии покорен жене, а в состоянии опьянения самоутверждается по мужскому типу — чаще всего в компании собутыльников.

Что касается заострения потребности в самоутверждении по мужскому типу, то оно чаще всего определено, с одной стороны, уже помянутым выше стремлением завершить эмансипацию от материнского начала; с другой — фрустрацией потребности в отце по причине его пьянства. При этом, как правило, имеет место и воспроизводство интерактивной матрицы родительской семьи (с пьющим отцом)...

Довольно часто заострение потребности в сексуальном самоутверждении обнаруживает латентную гомосексуальность, когда неизжитая инфантильная психологическая связь с матерью столь сильна, что она не позволяет вполне идентифицироваться с мужским обществом и строить нормальные отношения с мужчинами иначе как в состоянии опьянения. При этом пьяное общение имеет явно квазисексуальный характер: собутыльники изливают друг другу душу, обнимаются, лобызаются... Оборотной стороной той же проблемы может быть выраженная аутоагрессивность. Она особенно часто обнаруживается в тех случаях, когда у человека нет никаких морально-психологических оснований сепарироваться от матери, когда сохранение симбиотических отношений с ней фактически отрицает мужское начало и, следовательно, исключает возможность нормальной эротической самореализации индивида. В обстоятельствах такой психосоциальной депривации аутоагрессия формирует предрасположенность не только к восприятию наркогенной программы, но и к суициду — одному из наиболее очевидных проявлений антропоптоза.

Парой представленных детерминант их круг отнюдь не исчерпывается, но эти наиболее распространены.